Я встретила его солнечным зимним днём. Я не планировала влюбляться с первого взгляда – что уж там, я вообще в любовь с первого взгляда не верила, но так уж вышло. Когда мы встретились, я поняла, что меня сильно влечёт к нему и мне это трудно объяснить. Не было искры, но была магия. Моё сердце не вырывалось из груди, я просто чувствовала спокойствие, теплоту, уверенность. Он улыбался мне, и мы говорили так, будто сто лет друг друга знаем. Между нами возникла моментальная связь, которую я раньше никогда не испытывала, и в последующие годы я убедилась, что он действительно “одна из самых сильных влюблённостей моей жизни”.
Мой опыт можно было бы назвать “милым” и “романтичным”, будь я обычной гетеросексуальной женщиной. Но я аромантичная (“аро”) асексуалка (“эйс”). И да, я тоже влюбляюсь, как и другие люди, просто моя любовь чисто платоническая, без романтической и сексуальной окраски. В обществе, одержимом сексом и романтикой, очень сложно представить отношения без этого. Но если я могу признать, что романтическая любовь и сексуальное желание есть, при этом их не испытывая, почему другим сложно принять, что ароэйс-люди тоже влюбляются, но платонически?
С самого детства нас заставляют верить в очень узкие рамки того, как выглядит любовь и отношения. Я выросла, слушая сказки про беспомощных красивых принцесс, которых спасали красивые, храбрые принцы. Я смотрела фильмы, где мальчики и девочки влюблялись и женились друг на друге. Я думала, что так и надо. У меня было тяжёлое детство, прям как у принцесс из сказок, и я верила, что когда-то появится мой принц и спасёт меня.
Когда мне было 14, мои подруги “влюблялись”, как они это описывали, и постоянно говорили о тех, кто им нравился. Девочки хотели сидеть рядом с парнями, которые им “нравились”, проводить с ними всё время. Но я ничего подобного не испытывала. Да, был парень, которого я считала “милым”, но я не хотела всё время говорить с ним или о нём.. Когда меня спрашивали, кто мне нравится, я не знала, что ответить. Я не понимала, почему мои друзья так себя ведут! Но также я хотела влюбиться. Все вокруг меня влюблялись, все влюблялись в кино, книгах, сериалах. Все, кроме меня.
Я пообещала себе, что, когда пойду в колледж, я обязательно влюблюсь. Так и случилось, правда, не так, как я себе это представляла. Я влюбилась в девушку! Мы были подругами и постепенно сблизились. Как-то я поняла, что люблю её. Она меня тоже любила. Наши друзья думали, что мы лесбиянки в отношениях. В ранних 2000-х идею любых отношений, кроме гетеронормативных, уже принимали в небольших городах Индии.
Но мы не были лесбиянками. Наши отношения были сильными, но чисто платоническими. И они уж точно отличались от моих дружеских отношений. Я ещё тогда не знала про асексуальность или аромантичность, но я знала, что мне никто не нравится ни в романтическом, ни в сексуальном плане. Я была способна только на глубокую платоническую любовь. Сейчас я понимаю, что отношения между мной и “лучшей подругой” больше были похожи на то, что сейчас ароэйс-сообщество называет “квирплатоническими отношениями”. Но в то время мы звали друг друга “лучшими подругами”, потому что других терминов не было.
Годами позже снова случилось нечто подобное. Но в этот раз с парнем. И снова я называла его “лучшим другом”. Люди спрашивали: “Ты его любишь?” Да. Встречалась ли я с ним? Нет! Если людям раньше было сложно поверить в то, что две девушки могут платонически любить друг друга, то сейчас они вообще были в шоке. Как это так — девушка любит парня чисто платонически?
В обществе, в котором нас научили тому, что женщины и мужчины даже дружить не могут, идея платонической любви очень сложно переваривается. Я бы хотела, чтобы общество имело менее гетеронормативный взгляд на любовь и отношения.
Любовь есть любовь, и она бывает разной.
Текст: Namrata K
Перевод: Астро
