Организации, занимающиеся защитой прав квир людей, пишут, что квир родители сталкивались с насилием на почве гомофобии и трансфобии во времена локдауна, а квир молодёжь выгоняют из дома из-за их сексуальной ориентации или гендерной идентичности.
Бездомность, вызванная дискриминацией на почве СОГИ, не новость, новость – абьюз от детей по отношению к квир родителям. И пандемия только всё усложняет.
Рэйчел Эллис сказала, что подростки, которые раньше ничего не имели против, срываются на родителях, говоря им обидные, квирфобные вещи. “Они взаперти, и у них нет способа как-то справиться со своей фрустрацией, кроме как сорваться на родителях”, — говорит она.
Родители, которые уже сталкивались с предрассудками вне дома, сейчас винят себя за то, что происходит у них дома, и не понимают, почему это так. Несмотря на то, что Фонд квир работает годы, случаев абьюза от детей не фиксировалось до локдауна. Эллис говорит, что в последние месяцы всё больше таких кейсов.
И это только начало.
Организации, помогающие квир людям, пострадавшим от насилия, предупреждают о новых угрозах для квир сообщества.
Представители организаций рассказали, что может всплыть ненависть, которой раньше не было в семье. То есть квир люди в локдауне рискуют столкнуться с насилием и бездомностью ещё больше.
“Ты для меня мертва” – слова, которые услышала одна девочка, когда на прошлой неделе её одежду выбросили на дорогу в мусорных мешках.
Когда же люди становятся бездомными и им предлагают временное жилище, многие отказываются из-за боязни столкнуться с враждебным отношением к квир людям в шелтерах. Вместо этого они предпочитают спать на тротуарах, в машинах, на остановках, в автобусных гаражах.
Другие, вынужденные проводить больше времени с нетолерантными родителями, смотрят на секс-работу как на способ хотя бы временно уйти из дома. Это обычно называют “секс для выживания”. Обычно это подразумевает поиск мужчин, которые позволили бы людям остаться на ночь в обмен на секс, несмотря на приказ о социальной дистанции.
Третьи “заходят обратно в шкаф”, т. е. буквально запираются в своей комнате, чтобы не встречаться с ненавистью родственников.
Это касается не только молодёжи. квир люди зрелого возраста также вынуждены возвращаться к родителям из-за домашнего насилия, с которым они столкнулись во время локдауна. Иногда это происходит после того, как они съехали от них лет десять назад из-за антиквир настроений.
Эс Джей Уаятт, небинарная 54-летняя персона, вынуждены были бежать из своей коммуналки в Лондоне из-за агрессивной соседки: “Она мне сказала — если ты не убьёшь себя, тогда я тебя убью”.
Конечно, насилие было и до локдауна, но до локдауна также были и пути побега. Сейчас организации видят новый феномен: секс-работа для временного побега. Если раньше квир молодёжь могла пойти к друзьям или во френдли-пространства, то сейчас они через приложения для знакомств ищут секс в обмен на временный шелтер, так как они просто не могут находиться с родственниками в одной квартире.
Но к людям, предлагающим вписку, нужно относиться с осторожностью. Молодёжь может думать, что у неё всё под контролем, но быть с незнакомыми людьми рискованно, особенно во времена пандемии. К тому же есть истории, как молодым людям пришлось делать то, чего им не хотелось, просто чтоб остаться где-то на ночь.
Побег, временный или нет, не всегда работает.
“У нас один клиент стал жертвой киберсталкинга, — говорит Рэйчел Эллис. — Их семья годами за ними следит, взламывает их ноутбук и телефон, и им пришлось выбросить все средства связи. Я кое-как с ними могу связаться”.
На транслюдей, которые ещё не сделали каминг-аут или не начали переход, локдаун особенно повлиял. Обычно у них было место, где они бы могли выразить свою гендерную идентичность. Сейчас такая возможность им недоступна.
Вместо этого квир молодёжи приходится притворяться теми, кем они не являются. Один неверный шаг – и последствия могут быть ужасными.
“Многие родители отказываются от своих детей — говорит Нэйтан Ист, работник Akt организации, помогающей бездомным квир людям. — Мне всё ещё сложно переварить, что такое до сих пор происходит. Годы работы, а родители всё ещё говорят, что не хотят видеть своих детей из-за того, что они часть квир сообщества”.
“На этой неделе к нам пришли две девочки, чьи вещи были упакованы в мусорные мешки и выброшены за дверь. Один родитель прямо так и сказал одной из них: ‘Не пиши нам и не звони. Ты для нас мертва’. И нет, это не моя интерпретация событий, это прямая цитата девушки”.
“Квир взрослым, которые живут с абьюзивными партнёрами, не лучше, — говорит Ник Нун, CEO Galop – организации, помогающей квир людям в ситуации насилия. —
Люди бегут, так как абьюз усилился. Сейчас и так мало шелтеров, которые доступны квир людям, но некоторым шелтерам и хостелам пришлось закрыться из-за пандемии. У нас всё больше и больше звонков, поступающих от людей, которые живут в своих машинах, чтобы сбежать от абьюзеров”.
Финансовые трудности и злоупотребление веществами ухудшает ситуацию. Геи и бисексуальные мужчины, у которых партнёр зависит от психоактивных веществ, говорят о том, что партнёр не только больше стал употреблять, но и абьюз стал более жёстким.
Также играют свою роль сбои в поставках лекарств.
“Сейчас люди употребляют больше алкоголя, так как они не могут достать лекарства, которые они обычно принимают. А алкоголь напрямую связан с насилием, так что мы уже видим гораздо больше случаев насилия”, — говорит Рэйчел Элис из Квир-Фонда.
Она упоминает, что у них впервые появился лист ожидания, потому что “всё больше сложных кейсов, связанных с пересечением проблем с ментальным здоровьем, домашним насилием и злоупотреблением веществами. Мы это называем ‘токсичной троицей’”.
Однако чего никто не ожидал, – это того, как локдаун повлиял на квир родителей.
Для Эллис идея абьюза от детей по отношению к родителям настолько нова, что пережившие насилие не понимают, что происходит. “У меня много клиентов_ок, рассказывающих о насилии в семье, которое они вообще не воспринимают как насилие. И я вижу много насилия от детей по отношению к родителям”, — говорит она.
Одна из клиенток Эллис рассказывала, что у неё дети-подростки и они очень часто вербально абьюзивны, используют очень гомофобную лексику. Что ещё более душераздирающе, так это то, что такая гомофобия — “это не то, что они чувствуют на самом деле, просто у них свои проблемы и так выходит злость и фрустрация”.
Те родители, кто испытывает такой абьюз, начинают думать о том, что они сделали не так. “Одна из моих клиенток волнуется, что она плохо воспитала своих детей, что она подвела себя и ребёнка”, — говорит Эллис.
Для квир людей, переживших насилие, важно о нём рассказать, как бы страшно это ни было, даже во время кризиса. “Поддержку всё ещё можно найти. Наша горячая линия всё ещё работает в те же часы. Сейчас мы ищем способы, как можно более скрытно связаться с нами”, — говорит Ник Нун.
Текст: Patrick Strudwick
Перевод: Астро
